Очень наглая ведьма (СИ) - Страница 15

Видимо, эти мысли отразились у меня на лице, потому что Кельтар ехидно ухмыльнулся, похлопав Кирина по плечу. Тот ответил мученическим взглядом и, наверное, впервые засомневался, что в этом мире нет ничего хуже демона. Теперь пускай знает, что есть, и это моя скромная персона, которая нынче восседала на кресле, закинув ноги на стол, и умиленно махала ручкой мечтающему убить меня князю. Сама бы себя за такое прибила, честное слово!

Кирин скрипнул зубами и позволил Люцифелю вытолкнуть себя в коридор. Правильно, нечего стопорить движение и мешать нелюдям заниматься своими делами. Он-то, Танатар, отоспался после лечения, а Кельтару явно надо отдохнуть, хоть он и не показывает этого, но телепортация отняла у него много сил. Так что пускай идет отсыпаться, иначе толку от него не будет, а я мертвый груз с собой на охоту не потащу.

Как только демон и его контрактор покинули комнату, я, отбросив напускное веселье, поднялась с кресла и подошла к книжным полкам. Препираться с этими красавцами, конечно, интересно, но, пожалуй, пора сосредоточиться на деле. В конце концов, за работу мне отвалили полмиллиона, надо отрабатывать.

Рука безошибочно потянулась к толстому потрепанному бестиарию. За последние тринадцать лет бедную книгу листали бессчетное число раз, затрепав сильнее, чем за предыдущие четыреста лет ее существования. Что поделать, если без Богов в этом мире наступил полный хаос, нежить полезла со всех щелей. А нам, бедным магам-трудоголикам, пришлось в срочном порядке доставать с верхних полок старинные тома, посвященные нежити, нечисти и прочим нелюдям, сдувать пыль с бесценных фолиантов и штудировать их от корки до корки.

И ладно бы просто штудировать, магам пришлось проверять достоверность сведений на практике, вполне реально рискуя собственной шкурой. Нам с учителем еще повезло, но немало колдунов сгинуло в течение первых трех лет, потому что большая часть бестиариев оказалась написана какой-то бестолочью с богатой фантазией. Поэтому и без того малочисленные после Войны ряды магов значительно поредели, а оставшиеся одаренные предпочли запереться в Цитадели и лишний раз носу оттуда не показывали. А теперь, когда магия в Пантее на вес золота, это равносильно принесению остального мира в жертву.

Но, с другой стороны, мне же лучше, на свой кусок хлеба с вареньем заработать могу. Помимо меня, всего три колдуна предпочли сбежать из гадюшника, в который превратилась Цитадель, и двое из них на немыслимых для меня добровольных началах (то бишь, бесплатно и ради сомнительного удовольствия) уничтожали нежить по всему Пантею. Я же и еще одна магичка, которую я видела только раз в жизни, сидели в своих замках и время от времени отправлялись в путешествие по близлежащим землям, за символическую плату уничтожая появившуюся с последнего рейда нежить. Так и живем.

Я отогнала побежавшие по знакомой колее мысли и, зажав увесистый том подмышкой, направилась в лабораторию. Спустя пару минут раздался робкий стук, и в дверь просунулась взъерошенная голова Надая. Мужик смотрел испуганно, словно я ожидала его в белой мантии, со скальпелем в руке и с маньячной улыбкой на лице, и этот суеверный страх перед «госпожой магичкой» вызвал у меня кривоватую усмешку.

– Заходи, мне нужна твоя помощь, – приказала я.

Конечно, я могла бы разыграть этого деревенского обалдуя, повеселившись от души над его недоверием к магии, но посчитала, что сейчас нет времени развлекаться. До утра мне предстоит много работы, некогда заниматься глупостями.

Надай облегченно выдохнул и прошел в комнату. Я подозвала его к себе и, усадив напротив, приступила к допросу.

Спустя несколько часов мужик, измученный моими вопросами, наконец, был отпущен на все четыре стороны, точнее, по направлению кухни, так как близилось время ужина. Наказав сварганить что-нибудь съедобное, я занялась систематизированием полученной информации, параллельно полистывая бестиарий.

С навками я уже сталкивалась, но очень давно, еще под руководством учителя, поэтому большую часть информации успела позабыть. Найдя нужный раздел, я невольно ругнулась, потому как в этой древней книге использовался высокий слог, непривычный для современного обывателя. Из-за витиеватости выражений порой невозможно было понять смысл написанного, и мне пришлось потратить какое-то время, чтобы отбросить все ненужные художественные обороты вроде «Нежить сия злополучная, Богами отвергнутая, злобой и Бездной пригретая…» и прочая, прочая, прочая на четыре строки.

После переработки информации осталось на полстраницы:

«Навки (навь, навье, мавки, мавь) – злые духи, нежить, мертвецы. Становятся навками малолетние дети, умершие без Божественного благословения или задушенные матерями. Их представляют в виде детей или дев с длинными волосами, в белых сорочках. Особенностью внешнего вида навок является отсутствие кожного покрова на спине, в результате чего сзади у них можно видеть все внутренности. По этой причине их также называют «не имеющие спины».

Навки скрываются в лесах, на полях, в реках и озёрах, часто сближаются с русалками и мстят людям за то, что допустили их раннюю смерть, сбивая путников с дороги, заводя в болота и убивая, могут защекотать до смерти. Также завлекают к себе мужчин и убивают их. Часто просят путников дать им гребешок. Если гребешок получают, то расчёсываются и уходят, иначе могут погубить.

Если на них брызнуть водой и сказать «Пусть обратят Боги внимание свое на дитя неблагословенное и даруют ему покой во имя такого-то Бога», они обращаются в ангелов и оказывают своему благодетелю большие услуги. Это может произойти только в течение семи лет после того, как ребёнок превратился в навку. Если же в течение семи лет навку никто не благословит, то она навсегда остаётся нежитью. Защитой от навок служит чеснок, хрен и полынь. Смерть же им приносит заговоренное луной серебро».